Во многих мифологических представлениях стражами загробного мира были собаки, реже – птицы и змеи. Ведические индийцы считали, что бога загробного мира Яму сопровождают два четырехглазых пса – отпрыски Сарамы, охотничьей собаки бога Индры. Они же и охраняли владения Ямы.
В греческой мифологии известны трехголовый пес Кербер и двухголовый Ортр, охраняющие вход в загробный мир. Туловище Кербера было покрыто змеиными головами и заканчивалось змеиным хвостом. Чтобы умилостивить свирепого пса, умершие несли ему медовые лепешки. Эней, спустившись в Аид, бросил псу лепешку со снотворной травой, а Геракл был единственным героем, которому удалось связать и вывести из-под земли ужасного стража. В давние времена были у древних греков и другие стражи загробного мира: драконица Дельфина, Пифон и Кампа, сторожившая ввергнутых в Тартар циклопов. С ними расправились Зевс и Аполлон.
В китайской мифологии злой пес и ядовитая змея охраняют мост через реку Найхэ («Река нечистот»), ведущий в подземное судилище. В маньчжурской мифологии стражем потустороннего мира выступает собака (индахунь), она же является и проводником душ. И в марийской мифологии мир мертвых, разделенный на темную и светлую часть, охраняли адские острозубые собаки - тамык пий, поэтому в руки мертвому вкладывалась рябиновая или липовая палка, чтобы он мог отогнать псов. От кишащих там же змей можно было отбиться только колючей ветвью шиповника, которую хоронили вместе с покойником.
Коряки тоже считали, что преисподнюю стерегут собаки. По представлениям ительменов «в преисподней гораздо веселее и приятнее, чем на земле», а самой предпочитаемой была смерть, «когда его пожирают прекрасные собаки, ибо это гарантирует ему владение ими в подземном мире». (1) При таком взгляде на смерть, становится понятным хладнокровие, с которым ительмены выволакивали трупы из жилища, оставляя их на растерзание собакам.
В мифологических представлениях чеченцев и ингушей вход в подземный мир, заполненный черным туманом, охранял ешап - слово очень схожее с названием рыбообразного змее-дракона армянской, колхской и грузинской мифологий. В варианте ешапа называли Еминежем.
У североамериканских йокутов телумни стражем моста, ведущего в мир мертвых, выступала птица: «Посреди моста стоит на страже птица, крики которой так пугают переходящих, что некоторые из них падают с моста». (2) Птица с собакой ловили души пытавшихся проскользнуть в рай грешников в представлении кхьенгов Бирмы и Бангладеш, а у островитян Океании стражи загробного мира имели и вовсе экзотический облик: огромная свинья или огромный краб. Первая пожирает души тех, кто при жизни не посадил дерева панданус, второй – тех, у кого нет с собой свиней, которых по обычаю нужно зарезать при погребении. "У жителей о. Ниас умершие восходят на небо по мосту, охраняемому стражем с копьем и щитом, а служит ему кот, бросающий души виновных в адские воды".(2)
Признанными стражами загробного мира, конечно, были собаки и птицы, чуткая природа которых позволяла мгновенно подать сигнал тревоги, если кто-либо делал попытку пробраться в загробный мир или ускользнуть из него. С течением времени в большинстве мифологических систем зооморфные образы перевозчиков и стражей постепенно заменялись антропоморфными. Уже в шумеро-аккадской мифологии стражем загробного мира, вход в который лежал через семь ворот, выступает неумолимый Нети, а у пигмеев семангов, древнейших обитателей Малайского архипелага, стражем загробного мира, находящегося на острове, и моста, ведущего к нему, выступал Мампес - гигант-негритос: "именно он поедает жертвы, приносимые в честь умершего".(2)
Использованные материалы:
- Георг Вильгельм Стеллер «Описание земли Камчатки»;
- Мирча Элиаде. Шаманизм. Архаические техники экстаза;
- Мифы народов мира, т. I-II.