Одним из проявлений древнеегипетского бога  Осириса была власть над растительностью и плодородием. Сложность образа этого бога отражена в строчках гимна, где он называется и Луной, и Нилом, и царем преисподней, и со всеми его ипостасями связан культ умирающего и воскресающего божества.

По Гелиопольской легенде Осирис был старшим сыном бога земли Геба и богини неба Нут. Царствуя над Египтом, он научил людей земледелию, садоводству и виноделию. Однако своими корнями миф об Осирисе «глубоко уходит в эпоху родового общества, из представлений и обрядов которого развиваются впоследствии... характернейшие черты культа Осириса: культ царя и культ бога производительных сил природы».

Образ Осириса насыщен растительными чертами: его цвет кожи  - зеленый, корона, которую он носит, сделана из стеблей папируса, так же как и его священная ладья, его фетиш «джед» состоит из вставленных одна в другую связок тростника. Осирис всегда изображается с тем или иным растением: или лотос растет в  пруду перед его престолом,  или деревья растут вокруг престола, или его обвивает виноградная лоза; иногда  самого Осириса обвивают виноградные лозы; гробница Осириса всегда изображается либо с растущим рядом с ней деревом, либо с деревом, проросшим через гробницу, «обвив ее своими ветвями и корнями», либо из самой гробницы растут четыре дерева.  Тексты пирамид прямо называют Осириса «владыкой виноградной лозы».

Из описания ежегодного праздника Аттиса, проходившего в Риме, следует, что обряды самооскопления мужчин, охваченных религиозным экстазом, публично не проводились. Однако не так было на родине этого культа. Азиатские богини плодородия «требовали, чтобы жрецы, персонифицировавшие их возлюбленных, приносили им в жертву свои детородные органы: прежде чем передать всему миру жизнеродную энергию, богини сами нуждались в оплодотворении». Подобные обряды справлялись  в честь Сирийской Богини – Астарты, и жрецы Артемиды Эфесской были евнухами. Аналогично проходила и церемония посвящения жрецов культу Кибелы. Мы можем представить как она протекала, сравнив с обрядом, происходившим на празднике Сирийской Астарты.

В живописном изложении Д.Фрэзера праздник в честь этой богини протекал следующим образом: «Под звуки флейт, барабанный бой и крики евнухов, наносивших себе раны ножами, религиозный экстаз, как океанский вал, перекидывался на толпу зрителей, и многие из них совершали такие поступки, каких и не предполагали, отправляясь на праздник. Один за другим они сбрасывали с себя одежды... выпрыгивали из толпы, хватали приготовленные специально для этой цели мечи и при все оскопляли себя. Новопосвященный пробегал через весь город, держа в руке окровавленный кусок мяса, а потом запускал им в один из домов. Жители дома, удостоившегося такой чести, должны были дать евнуху женское платье и украшения, которые тот носил до конца жизни».

Из описания ежегодного праздника Аттиса, проходившего в Риме, следует, что обряды самооскопления мужчин, охваченных религиозным экстазом, публично не проводились. Однако не так было на родине этого культа. Азиатские богини плодородия «требовали, чтобы жрецы, персонифицировавшие их возлюбленных, приносили им в жертву свои детородные органы: прежде чем передать всему миру жизнеродную энергию, богини сами нуждались в оплодотворении». Подобные обряды справлялись  в честь Сирийской Богини – Астарты, и жрецы Артемиды Эфесской были евнухами. Аналогично проходила и церемония посвящения жрецов культу Кибелы. Мы можем представить как она протекала, сравнив с обрядом, происходившим на празднике Сирийской Астарты.

В живописном изложении Д.Фрэзера праздник в честь этой богини протекал следующим образом: «Под звуки флейт, барабанный бой и крики евнухов, наносивших себе раны ножами, религиозный экстаз, как океанский вал, перекидывался на толпу зрителей, и многие из них совершали такие поступки, каких и не предполагали, отправляясь на праздник. Один за другим они сбрасывали с себя одежды... выпрыгивали из толпы, хватали приготовленные специально для этой цели мечи и при все оскопляли себя. Новопосвященный пробегал через весь город, держа в руке окровавленный кусок мяса, а потом запускал им в один из домов. Жители дома, удостоившегося такой чести, должны были дать евнуху женское платье и украшения, которые тот носил до конца жизни».

Непременным условием служения  фригийской Великой Богине с ее возлюбленным Аттисом являлось самооскопление жрецов ее культа. Когда культ был перенят римлянами и древнее воплощение Богини – небольшой камень черного цвета – был водружен в храм Победы на Палатинском холме, две вещи поразили воображение римлян: невиданный урожай, собранный в том же году, и вид скопцов, шествующих  в восточных одеждах со статуэтками на груди по римским улицам.  «Неся изображения богини, они под музыку кимвалов, барабанов, флейт и рогов процессией проходили по Риму, и, пораженные фантастическим зрелищем, тронутые необузданными мелодиями, люди в изобилии подавали им милостыню и забрасывали розами изображение богини и несущих его людей». 

Во Фригии считалось, что праздник Аттиса, охваченного неистовством, убежавшего в горы и там оскопившего себя, установлен в его честь самой Кибелой. В Малой Азии центром культа этой богини была область Галатия, населенная галлами, поэтому в Риме, куда культ проник в конце III в. до н. э., жрецы Кибелы стали называться галлами, а верховный жрец – архигаллом. Великий весенний праздник в честь Богини и ее возлюбленного Аттиса в римском варианте навряд ли отличался от своего азиатского источника. Прежде всего это был праздник священного дерева. Император Клавдий даже включил  фригийский культ священного дерева в состав римской государственной религии.

Аттис был божеством фригийского происхождения, и с его культом были связаны оргиастические обряды. История происхождения этого культа и трагической судьбы Аттиса излагается в двух версиях мифа. Согласно одному варианту, излагаемому Павсанием, Зевс, заснув, уронил  семя на землю, из которого со временем родилось двуполое божество Агдистис.

«Испугавшись этой Агдистис, боги отрезали у нее мужские половые органы; из них выросло миндальное дерево, и когда на нем созрели плоды, то, говорят, дочь реки Сангария сорвала этот плод и положила себе в платье на грудь, плод этот тотчас же исчез, а девушка стала беременной. Когда она родила и родившийся мальчик был выкинут, то коза стала о нем заботиться. Когда мальчик стал подрастать, он стал сверхчеловеческой красоты, и Агдистис влюбилась в него. Когда же он вырос и стал юношей, родственники послали его в Пессинунт, чтобы он женился на царской дочери. Уже пелась брачная песня, как вдруг предстала Агдистис, и Аттис, приведенный в безумие, отсек себе половые органы, и так же изувечил себя и отец его невесты. Раскаяние охватило Агдистис в том, что она сделала с Аттисом, и у Зевса она вымолила разрешение, чтобы Аттис телом никогда не увядал и не подвергался разложению". Из капель пролитой крови Аттиса  вырастают весенние цветы и деревья.

Миф о рождении Адониса от своего деда отражает  практиковавшийся некоторыми царями способ продления власти. Р. Грейвс пишет по этому поводу, что этот миф "свидетельствует о таком периоде в истории, когда царь-жрец в матрилинейном обществе решил продлить свое правление, выйдя за установленный обычаем срок и вступив в брак с младшей жрицей (номинально его дочерью), которая становилась царицей на следующий срок, не давая тем самым жениться на ней молодому наследнику и получить право на царство».  Кроме того именно использование мирры на празднествах, посвященных Адонису, подчеркивает их оргиастический характер: мирра была известна в качестве возбуждающего средства. Сами же капли смолы,  которые роняет мирровое дерево, воспринимались как слезы по Адонису. (Овидий. Метаморфозы X.500 и сл.).

Анализ развития образа Адониса с древнейших времен до исторического времени, изложенный Дж. Фрэзером, приводит к мысли о том, что в образе этого растительного божества могло отразиться несколько  ипостасей. Безусловно, он имеет самую тесную связь с растительностью, о чем говорит само его происхождение. Но для ранних скотоводов он мог представляться духом цветов и молодой травы, дающей корм скоту, для земледельцев, которые «многократно истолковывали умирающего и воскресающего бога как жатву и всход посевов», - духом хлебных колосьев.

В Италии, в областях Калабрия и Абруццо, на острове Сардиния и на Сицилии сохранились праздники Адониса в пережиточной форме «садиков Адониса», так называемых неннери. "Этими словами на острове обозначают зерновые, пророщенные в темноте в небольшом горшке или блюде. Из-за стесненных условий и отсутствия света они развиваются в длинные, нежные и бледные стебли». Такие неннери на Сардинии в день Пасхи прихожане оставляют перед распятием Христа.

В день св. Иоанна – 24 июня - на Сардинии проводились обряды побратимства, необходимым атрибутом которых тоже были неннери. Девушка, условившаяся с юношей участвовать в этом обряде, «мастерит из коры пробкового дерева сосуд, наполняет его землей и сеет там немного пшеницы и ячменя. Затем в течение июня она заботливо поливает свой посев и ко дню св. Иоанна он превращается в зеленый пучок. 24 июня празднично одетые кум и кума в сопровождении длинного кортежа направляются в церковь, перед дверями которой они разбивают сосуд, бросив его на землю.  После этого заключенный союз двух побратимов шумно отмечается песнями и танцами».

Главное празднество в честь библского бога растительности и богини любви  Афродиты проходило в конце лета в  местечке Афка, у истока реки, находившегося в пещере, в которой, как считалось и умер от ран Адонис.  Вода источника окрашивалась кровью пораженного бога в красный цвет и наполняла этой "кровавой" водой реку.  Красный цвет речная вода  приобретала периодически от того, что размывала краснозем, однако верующие не сомневались, что это явление подтверждает историю о смерти Адониса от полученных ран.

"Появление «крови» знаменовало начало праздника. В эти дни на небе восходила звезда Сириус, а с моря начинали дуть сильные ветры. Город погружался в траур. Торжественная процессия паломников поднималась по склону Ливанских гор, повторяя скорбный путь Адониса. Многие бичевали себя. Женщины обрезали волосы. Все молили бога о воскресении. Люди возлагали на его «могилу» цветы и фрукты, оплакивали его смерть". 

Настоящее имя сиро-финикийского божества  умирающей и воскресающей растительности неизвестно. В Финикии и Палестине его называли Адон (Адонай), что означает «господин», «господь», «владыка». Культ Адониса существовал в Финикии, Сирии, Египте, на островах Кипр и Лесбос. Греки заимствовали это божество в V в. до н. э. под именем Адонис.

В различных вариантах Адонис выступает как сын разных родителей - Феникса и Алфесибеи, ассирийского царя Тианта и его дочери Смирны,  кипрского царя Кинира и его дочери Мирры, - но сюжет одинаков при всех вариантах  происхождения божества:  причиной рождения Адониса послужил гнев богини любви Афродиты. Миф гласит, что за непочтение к ней царской дочери, Афродита внушила девушке страстную любовь к собственному отцу. Последний, вступает в связь с дочерью,  не подозревая о том, кто является предметом его любви. Узнав правду, отец проклинает дочь, и боги, сжалившись над девушкой, превращают ее в дерево мирры.

Счастливой в браке с Думузи Инанне почему-то приходит мысль заявить о своей власти и в подземном мире. Надев на себя лучшие украшения, нарядившись в пышные одежды и собрав вокруг себя тайные силы, Инанна отправляется в опасное путешествие в подземный мир, оставив своей служанке инструкции на случай неблагоприятного исхода предприятия.

В ответ на ее требование открыть ворота подземного царства, удивленный привратник  Нети  говорит богине: «Если ты – Инанна, устремленная к восходу солнца, / зачем (тогда) ты явилась в страну, откуда нет возврата?». Однако, уступая ее настойчивости, привратник впускает богиню в Страну без возврата. Теперь пришел черед самой Инанне понять, что из подземного мира никто не может вернуться.